Лучшие афоризмы, высказывания, изречения, крылатые выражения
Афоризмы про религию
Совершенный мистик это не тот, кто пребывает в экстатическом созерцании Единства, не благочестивый отшельник, избегающий сношений с родом человеческим. Подлинно святой человек находится среди людей, ест и спит с ними, покупает и продает на базаре, женится и вступает в контакты с обществом, но при этом ни на мгновение не забывает Бога.
0 0
Мы теперь не стонем и не посыпаем главу пеплом при упоминании о геенне огненной. Ведь даже проповедники начинают внушать нам, что бог - это радий, эфир или какая-то смесь с научным названием и что самое худшее, чему мы, грешные, можем подвергнуться на том свете, - это некая химическая реакция. Такая гипотеза приятна, но в нас еще осталось кое-что и от старого религиозного страха.
0 0
Бога создал страх.
0 0
Бог - ради человеков, чтобы их просветить, дабы поняли сами, что они - это скот и только.
0 0
Я знал разных людей... И хороших, и скромных, и преданных. Но как ты назовешь человека, который утверждает, будто знает, о чем думает сам Господь бог? Человека, уверяющего, что он - его поверенный? И это помогает ему чувствовать себя всемогущим и править мной и тобой. Итак, появляется человек с громким голосом и средними умственными способностями. Он слишком ленив, чтобы стать фермером, слишком глуп, чтобы работать инженером, ненадежен, чтобы быть банкиром, но, братишка, он может молиться. Он собирает вокруг себя других таких же. И вот родился Первый Пророк.
0 0
Ставь божеское на один уровень с человеческим.
0 0
Мой разум - основа моего поведения, а мое сердце - мой закон. Мне столь же мало нужен Бог, как я - ему.
0 0
В постели молиться легче, чем на каменистой земле.
0 0
Духовенству к учениям, правду физическую для пользы и просвещения показующим, не привязываться, а особливо не ругать наук в проповедях.
0 0
Рай на небесах - это для праведников, а для грешников - всего лишь рай на земле.
0 0
Даже самый последовательный атеистический экзистенциализм никогда не сможет освободиться от этического и религиозного языка.
0 0
У того, кому помогает Бог, помощник лучше.
0 0
Чтобы стать святым, нужно жить.
0 0
Кумиру поклонение - разума затмение.
0 0
Моисей: изобретатель десяти наиболее часто нарушаемых законов.
0 0
Что значит верить в бога? Где он, бог? А что, если попробовать его найти?
0 0
То, что собственно делает для бедняков небесную жизнь столь привлекательной, - это мысль о равенстве сословий на том свете.
0 0
Все религии рождаются среди забитых и униженных.
0 0
Атеизм - одна из форм нигилизма, проповедующая неверие в существование Всевышнего. Религия - это другая форма нигилизма, проповедующая неверие в отсутствие Всевышнего.
0 0
Кто отклоняет ухо свое от слушания закона, для того и молитва - мерзость.
0 0
Пора заменить новым подходом к истории Иисуса устаревший супранатуральный и естественный способ рассмотрения [...]. Что повествование не может быть историческим, а нечто рассказанное не могло совершаться так, как рассказано, можно будет распознать прежде всего по тому, что: 1. Рассказанное несовместимо с известными и в остальном повсеместно значимыми законами происходящего. К таким законам прежде всего относится то, что в соответствии с правильными философскими понятиями, равно как и всем засвидетельствованным опытом, абсолютная каузальность никогда не вмешивается своими отдельными актами в цепь обусловленных причин, а, напротив, открывается только в произведении всей целокупности конечных причинностей и их взаимодействия. Значит, если какой-нибудь рассказ повествует нам, очевидно утверждая такое или давая нам это понять, о том, что явление или событие вызвано непосредственно самим Богом (явление Бога, голоса с неба) или человеческими индивидами вследствие их наделенности сверхъестественным (чудеса, предсказания), то мы — именно в такой мере — не обязаны признавать за этим исторического рассказа. ...Другой закон, который мы можем наблюдать во всем совершающемся, — это закон последовательности, согласно которому даже в самые бурные эпохи и при самых быстрых изменениях все, однако же, происходит в известном порядке и постепенности, в непрерывном росте и убывании. Если, следовательно, нам говорят о великом индивиде, что уже при своем рождении и в первые годы жизни он вызывал то изумление, что и в зрелые годы, если о сторонниках его рассказывают, что они с первого взгляда узнали в нем того, кем он был, если после его смерти их взлет от глубочайшей подавленности к величайшей восторженности понимается как дело одного-единственного часа, то нам следует более чем усомниться, что перед нами история. Наконец, надлежит учитывать здесь все психологические законы, которые делают невероятным, чтобы человек чувствовал противно всем человеческим или хотя бы своим собственным правилам и обычаям, как когда, например, члены иудейского синедриона будто бы поверили словам стражей, приставленных к гробу Иисусову, что он воскрес, и вместо того, чтобы обвинить их в том, что, уснув, те дали украсть его тело, они будто бы подкупали их распространять именно такой слух. Сюда же относится и то, что, согласно всем законам человеческой памяти, не могли точно удерживаться в памяти и воспроизводиться речи вроде тех, что произносит Иисус в четвертом Евангелии. Впрочем, многое совершается внезапнее, чем того можно было ждать, особенно в гениальных личностях и через их посредство, и как часто люди поступают непоследовательно и бесхарактерно! Поэтому два последних пункта нужно применять с осторожностью и только в соединении с другими критериями мифического. 2. Однако повествование, если оно претендует на значение повествования исторического, не должно находиться в противоречии не только с законами происходящего, но и с самим собой и с другими сообщениями. Самое решительное противоречие — контрадикторное, когда один рассказ сообщает то, что другой отрицает... Простая историческая основа жизни Иисуса, что он вырос в Назарете, был крещен Иоанном, собирал вокруг себя учеников, странствовал, уча, по иудейской земле, всюду противостоял фарисейству и призывал в царство Мессии, но что в конце концов был побежден злобой и завистью партии фарисеев и умер на кресте, — эта простая основа была окружена самыми многообразными и яркими сплетениями благочестивых рефлексий и фантазий, причем все идеи, которые у ранней христианской общины были о своем учителе, отнятом у них, были превращены в факты и вплетены в его жизнеописание. Богатейший материал такого мифического разукрашивания жизни давал Ветхий завет, которым жила эта первая по преимуществу набранная из иудеев христианская община. Иисус как самый великий пророк не мог не соединить и не превзойти в своей жизни и в своих деяниях все то, что делали и переживали прежние пророки, о которых рассказывает Ветхий завет; как обновитель еврейской религии он ни в чем не мог уступать первому законодателю; и, наконец, на нем как Мессии должно было исполниться все мессианское, о чем пророчествовал Ветхий завет, ему не оставалось ничего, как соответствовать схеме Мессии, заранее начертанной иудеями, насколько допускали это изменения такой схемы, произведенные его исторически известными судьбами и речами. В наше время уже не должно быть необходимости в том, чтобы говорить, что не было ни намеренного обмана, ни хитроумного вымысла в этом переносе своих чаяний на историю действительно совершившегося, вообще во всем этом мифическом расписывании жизни Иисуса. Сказания народа или религиозной партии по своим основным подлинным составным частям никогда не бывают делом отдельного человека — они творение всеобщего индивида такого общества, поэтому они и не возникают сознательно и намеренно. Такое незаметное совместное продуцирование возможно благодаря тому, что устное предание становится способом сообщения; ибо если запись останавливает рост сказания или же делает доказуемым участие каждого следующего переписчика в дополнениях, то при устной передаче дело обстоит так, что во вторых устах рассказ выглядит чуть-чуть иначе, чем в первых, в третьих только чуть-чуть добавлено по сравнению со вторыми, и в четвертых нет никаких существенных изменений по сравнению с третьими, и, однако, в третьих и четвертых предмет стал совершенно иным, чем был в первых, хотя ни один рассказчик не предпринимал изменений сознательно, но эти изменения приходятся на всех них вместе и ввиду своей постепенности ускользают от сознания, а что традиции растут, как снежный ком, заметил о евангельской истории уже Лессинг.
0 0
Господь всегда в творении.
0 0
Немыслимо, чтобы молитва многих не была услышана... В чем отказывают одному не отказывают множеству людей.
0 0
Чувствовать благодарность - вполне достаточно. У благодарности есть крылья, и она несется туда, куда следует. Ваша молитва лучше вас знает, куда ей устремиться.
Сколько людей, думая, что молятся Юпитеру, молились Иегове! Скольким верующим в амулеты внимает бесконечность! Сколько атеистов не догадывается о том, что их доброта и грусть - та же молитва, обращенная к Богу!0 0
Я глубоко убежден, что несовместимость науки и религии должна заставить всех нас сделаться активными борцами за материалистическое мировоззрение, ибо без него мы не мыслим ни науки, ни жизни!
0 0
Я думаю, дьявол - и тот огорчился бы, если бы его фотокарточка выдала его безобразие и ту низкую роль, которую он играет во вселенной.
0 0
Когда Бог оценивает человека, то меряет его сердце, а не голову.
0 0
Пусть всякий из вас, кто станет учителем Дела Господня, научит сперва себя самого, дабы речь его привлекла сердца слушающих.
0 0
Как можно утверждать, что твоя религия единственно истинная, если рядом такой же фанатик из другой конфессии с пеной у рта отстаивает то же самое, только другими словами?
0 0
Ад - это другие.
0 0